Гла­ва 4.

Степан становится гребцом на галере.

- Ка­жет­ся, я это­го че­ло­ве­ка где-то ви­дел, - пе­ре­до мной сто­ял уже из­вест­ный мне ка­пу­дан-ба­ша с ли­цом, обез­обра­жен­ным шра­мом.

Вни­ма­тель­но всмот­рев­шись в мое рас­пух­шее, в кро­во­под­те­ках ли­цо, он рас­тя­нул уз­кие гу­бы в до­воль­ной улыб­ке:

- Так и есть! Я ни­ко­гда не за­бы­ваю ли­ца лю­дей, ко­то­рых хо­тя бы раз ви­дел.

Он обер­нул­ся к здо­ро­во­му бе­дуи­ну, ко­то­рый в па­ре с дру­гим та­ким же воо­ру­жен­ным до зу­бов пус­тын­ни­ком при­во­лок ме­ня на га­ле­ру:

- Он од­на­ж­ды при­хо­дил на мой ко­рабль, на­звав­шись ле­ка­рем.

- Этот пре­зрен­ный - раб мое­го хо­зяи­на - гос­по­ди­на Ман­су­ра ибн-Дау­да Абу Са­ла­ха ибн-Аб­да­ла­ха, че­ло­ве­ка поч­тен­но­го и весь­ма ува­жае­мо­го, - над­мен­но про­из­нес мой кон­во­ир и силь­но толк­нул ме­ня ме­ж­ду ло­па­ток, - Он по­смел под­нять ру­ку на сво­его гос­по­ди­не и за это за­слу­жи­ва­ет смер­ти.

Бе­ду­ин сде­лал не­боль­шую пау­зу, ви­ди­мо, что­бы дать про­чув­ст­во­вать всем при­сут­ст­вую­щим весь тра­гизм той си­туа­ции, в ко­то­рой я ока­зал­ся. За­тем про­дол­жил:

- Од­на­ко мой гос­по­дин - че­ло­век ве­ли­ко­душ­ный, и он ре­шил про­стить это­го не­бла­го­дар­но­го не­воль­ни­ка, по­да­рив ему жизнь. А что­бы у это­го пре­зрен­но­го бы­ло вре­мя рас­ка­ять­ся в со­де­ян­ном, то мой гос­по­дин по­же­лал про­дать его на га­ле­ры - греб­цом.

- Сколь­ко же хо­чет по­лу­чить твой гос­по­дин за это­го не­воль­ни­ка? - при­щу­рил ле­вый глаз ка­пу­дан-ба­ша.

- Мой гос­по­дин по­ру­чил мне уз­нать, сколь­ко мо­жет дать гос­по­дин ка­пу­дан-ба­ша за это­го пре­зрен­но­го ра­ба.

- Ну-у-у, - мо­ряк опус­тил ве­ки, что­бы спря­тать алч­ный блеск глаз, - Этот не­воль­ник не при­вы­чен к тя­же­лой ра­бо­те. По­смот­ри на его ла­до­ни, ува­жае­мый.

Ка­пу­дан-ба­ша обо­шел ме­ня и   вни­ма­тель­но по­смот­рел на мои свя­зан­ные за спи­ной кис­ти рук, как бы под­твер­ждая тем свою пра­во­ту.

- Тол­ку от не­го на вес­лах ма­ло, по­это­му мно­го дать за не­го я не мо­гу.

- Сколь­ко, - ко­рот­ко от­ре­зал бе­ду­ин.

- Сто драхм, - так же ко­рот­ко от­ве­тил ка­пи­тан га­ле­ры.

- Сто драхм? По­бой­ся Ал­ла­ха, ува­жае­мый, - воз­му­тил­ся мой кон­во­ир, - Где ты ви­дел та­кие це­ны? Этот не­воль­ник, не смот­ря на то, что не­по­ко­рен, по­сле смер­ти лю­би­мо­го бра­та мое­го гос­по­ди­на, зна­ме­ни­то­го ле­ка­ря Абу Са­ла­ха - да бу­дет Ал­лах к не­му ми­ло­сер­ден - , ос­тал­ся луч­шим ле­ка­рем это­го го­ро­да! Ты­ся­ча драхм его це­на или пусть ни­ко­гда мне не ис­пы­тать ласк рай­ских гу­рий!

- Ты­ся­ча драхм! - в ужа­се за­ка­тил гла­за мо­ряк, - Мо­жет ле­карь и сто­ит ты­ся­чу драхм, но я по­ку­паю греб­ца! К то­му же этот пре­зрен­ный раб еще и не по­ко­рен. Ты сам так ска­зал, ува­жае­мый.

- Из но­ро­ви­стой ло­ша­ди мо­жет от­лич­ный ска­кун по­лу­чить­ся!..

Ме­ж­ду ка­пу­дан-ба­шой и бе­дуи­ном раз­го­рел­ся обыч­ный вос­точ­ный торг, без ко­то­ро­го в этой ме­ст­но­сти не об­хо­дит­ся ни од­на по­куп­ка или про­да­жа. Мне не­од­но­крат­но при­хо­ди­лось быть сви­де­те­лем по­доб­ных сло­вес­ных ба­та­лий, не­пре­мен­но вспы­хи­ваю­щих на уз­ких улоч­ках тор­го­во­го квар­та­ла го­ро­да и яв­ляю­щих­ся обя­за­тель­ным до­пол­не­ни­ем к тор­го­вой сдел­ке, без ко­то­ро­го та­ко­вая как бы и не име­ет си­лы. Но я ни­ко­гда не мог по­ду­мать, что мне са­мо­му при­дет­ся стать пред­ме­том тор­га.

Спор раз­го­рал­ся все силь­нее, тор­гую­щие­ся сто­ро­ны, вы­пу­чив гла­за, брыз­га­ли слю­ной и раз­ма­хи­ва­ли ру­ка­ми. Ме­ня же ох­ва­ти­ло пол­ное без­раз­ли­чие к сво­ей судь­бе. Му­чи­ла жа­ж­да и не­вы­но­си­мо ны­ли стя­ну­тые гру­бой ве­рев­кой ру­ки.

На­ко­нец стра­сти утих­ли и бе­ду­ин, спря­тав звон­кие мо­не­ты в ко­жа­ный ко­шель, уда­лил­ся вме­сте со свои­ми спут­ни­ка­ми.

- Азиз! - крик­нул ка­пу­дан-ба­ша, с до­воль­ным ви­дом про­ха­жи­ва­ясь по сво­ей каю­те. Дверь от­во­ри­лась, и ее про­ем за­сло­ни­ла ши­ро­кая фи­гу­ра над­зи­ра­те­ля.

- Азиз, - мо­ряк ос­та­но­вил­ся по­сре­ди каю­ты и, за­ло­жив ру­ки за спи­ну, рас­ка­чи­вал­ся с нос­ка на пят­ку, - За­би­рай это­го,.. - он по­тя­нул пау­зу, - ле­ка­ря и ска­жи куз­не­цу, что бы он при­ко­вал его к вес­лу ря­дом с тем лен­тя­ем, ко­то­ро­го прой­до­ха ле­чил в про­шлый раз.

Жес­том ос­та­но­вив схва­тив­ше­го ме­ня за ши­во­рот над­зи­ра­те­ля, при­бли­зил­ся вплот­ную:

- Ну что, ле­карь ра­бов. От­прав­ляй­ся ту­да, где те­бе и ме­сто - к ра­бам.

По­след­ний раз уда­рив мо­лот­ком по же­лез­ной за­клеп­ке, скре­п­ляв­шей об­руч кан­да­лов, за­хлоп­нув­ших­ся на мо­их за­пя­сть­ях, куз­нец со­брал ин­ст­ру­мент и ушел на верх­нюю па­лу­бу.

- На, за­би­рай свои по­жит­ки! - тол­сто­мор­дый над­зи­ра­тель брезг­ли­во сбро­сил с вы­со­ты по­мос­та мою ко­том­ку. Ед­ва из­лов­чив­шись, я пой­мал ее на ле­ту, не дав упасть. Жа­лоб­но звяк­ну­ли це­пи. Дро­жа­щи­ми ру­ка­ми я раз­вя­зал те­сем­ку и ос­мот­рел со­дер­жи­мое ко­том­ки: сла­ва Бо­гу, все ме­шоч­ки с тра­ва­ми и склян­ки с мик­сту­ра­ми и ма­зя­ми бы­ли на мес­те. Толь­ко по­том ог­ля­дел­ся.

Пер­вое, что я уви­дел - это мно­же­ст­во глаз, с мрач­ным лю­бо­пыт­ст­вом раз­гля­ды­ваю­щих ме­ня. Ря­дом - по обе­им сто­ро­нам - си­де­ли тот са­мый кре­пыш, ко­то­рый в мое про­шлое по­се­ще­ние га­ле­ры в ка­че­ст­ве ле­ка­ря пер­вым по­до­звал ме­ня и тот са­мый не­сча­ст­ный, ко­то­рый то­гда уми­рал от вос­па­лен­ной ра­ны. Од­на­ко те­перь он вы­гля­дел го­раз­до бо­лее здо­ро­вым и как буд­то мо­ло­же лет на де­сять. Это был до­воль­но вы­со­кий че­ло­век су­хо­ща­во­го те­ло­сло­же­ния, од­на­ко в жи­ли­стом те­ле уга­ды­ва­лась не­дю­жин­ная мощь. Его гла­за смот­ре­ли на ме­ня от­кры­то, с ка­кой-то за­во­ра­жи­ваю­щей си­лой.

- Ни­как, это ле­карь! - при­бли­зив свое ли­цо вплот­ную к мо­ему, изум­лен­но вос­клик­нул кре­пыш, - Вот так де­ла! Как это те­бя сю­да уго­раз­ди­ло, па­рень?

- Кто ле­карь? - встре­пе­нул­ся дру­гой со­сед, - Тот са­мый?

- А то кто же! - здо­ро­вяк по­хло­пал ме­ня по спи­не уве­си­стой ла­до­нью - звяк­ну­ли це­пи кан­да­лов, - Тот са­мый, что су­мел за во­ло­сок вы­та­щить те­бя с то­го све­та, Жан!

Тот, ко­го на­зва­ли Жа­ном, на­кло­нил­ся, и за­гля­нул мне в ли­цо. Луч све­та, про­ни­каю­щий в по­лу­мрак ве­сель­ной па­лу­бы га­ле­ры сквозь от­вер­стие для вес­ла, блес­нул на бел­ках ка­рих глаз, те­п­ло смот­рев­ших на ме­ня.

- Так все-та­ки, - не уни­мал­ся кре­пыш, - Что за бе­да при­ве­ла те­бя в на­ше об­ще­ст­во?

Горь­ко вздох­нув, я вкрат­це по­ве­дал со­се­дям ис­то­рию мое­го по­яв­ле­ния в их ком­па­нии.

- Мразь! - ко­рот­ко об­ро­нил кре­пыш по­сле не­дол­го­го мол­ча­ния, во­ца­рив­ше­го по окон­ча­нии мое­го по­ве­ст­во­ва­ния, оче­вид­но имея в ви­ду бра­та ле­ка­ря Абу Са­ла­ха, - Го­реть ему в аду за его не­чес­ти­вые де­ла.

- Лад­но, ад это­го вы­род­ка ждет еще не ско­ро, а нам как-то жить на­до, - за­ме­тил Жан. за­тем об­ра­тил­ся ко мне:

- Ме­ня зо­вут Жан. А это Клод, - он кив­нул в сто­ро­ну кре­пы­ша, - Нам те­перь дол­го вме­сте шта­ны про­ти­рать. А как те­бя зо­вут?

- Мое имя Сте­пан.

- Как? Сть... Сть-е-пан? - ед­ва вы­го­во­рил Клод, - Что это за имя та­кое?

- Я с Ук­раи­ны, из За­по­рож­ских ка­за­ков.

- С Ук­раи­ны? - на­мор­щил лоб кре­пыш Клод, - Что-то я не знаю та­кой стра­ны, черт ме­ня по­бе­ри, ес­ли вру.

- Это, где Мос­ко­вия. Зна­ешь?

- Мос­ко­вия? - бро­ви Кло­да от изум­ле­ния по­лез­ли вверх, - Это же где-то... где-то...Я да­же не мо­гу ска­зать, где это, черт ме­ня по­де­ри!

- Ну, хо­ро­шо, Сте... Сте... Тьфу ты, черт! - чер­тых­нул­ся уже Жан, - Ну и имя! Слу­шай па­рень. Ты не про­тив, ес­ли мы с Кло­дом бу­дем на­зы­вать те­бя Сти­вом?

Я со­глас­но кив­нул.

- Так вот, Стив, - про­дол­жил Жан, - Не так дав­но ты спас мне жизнь, из­ле­чив ме­ня от ра­ны, ко­то­рая долж­на бы­ла от­пра­вить мое брен­ное те­ло на корм ры­бам. И я обе­щаю те­бе, что не бу­ду я Жа­ном де Кринь­ён, ес­ли те­перь не най­ду спо­соб сбе­жать с этой чер­то­вой га­ле­ры и вы­та­щить те­бя вме­сте с со­бой.

- Тс-с-с, - Клод при­жал ука­за­тель­ный па­лец к гу­бам и опас­ли­во ос­мот­рел­ся по сто­ро­нам.